За какое время замораживается десять кило свежей рыбы, как выглядит живой дикий медведь и каково работать в режиме «восемь на восемь»? Всё это узнали летом бойцы студенческого отряда «Церера».
Этим летом 12 членов отряда отработали полтора месяца путины* на Камчатке, на рыбзаводе ООО «Кристалл Фиш». Мы пообщались с командиром «Цереры» Кириллом Шестаковым, студентом Березниковского политехнического техникума, который нынче завершает учёбу по специальности техник-механик и планирует поехать на Камчатку снова.
Кирилл, как в политехе появился сельхозотряд? Это же какой-то нонсенс?
- Это забавная история, да. Когда отряд был создан, было много вопросов, как механики, электрики и химики относятся к сельскому хозяйству? Но мы захотели быть уникальными, хотя наши специальности в сельском хозяйстве, возможно, тоже пригодились бы.
В этом году пришло много людей в отряд. Ребятам хочется жить интересно, участвовать в мероприятиях, показывать себя. Это хорошо, потому что если люди будут приходить только ради денег, то это будет скучно. Хотя я и сам пришёл в отряд, чтобы заработать.
В 2022 году «Церера» выезжала в Липецкую область на сбор яблок. Узнал, что в техникуме есть отряд и он поедет зарабатывать, обещают 100 тысяч за два месяца, и записался в отряд, поехал. А уже там я понял, что мне нравится быть в движении, что-то делать, быть активным, жить весело. Денег обещанных мы не заработали, зато яблок наелись.
Больше их не ешь?
- Было первое время, что я в магазине, ни на рынке на яблоки смотреть не хотел, но не потому что их объелся. Просто нас заставляли выбирать яблоки самые чистые, красивые, без единого пятнышка, а такие, как в наших магазинах, мы выбрасывали.
Если говорить о Камчатке, то, наоборот, у меня появилась любовь к рыбе и морепродуктам, потому что там они очень вкусные, и я всё распробовал. Жаль, что у нас нет рыбы такой свежести, качества и разнообразия, как там.
Раз уж мы заговорили о Камчатке, расскажи, как вы вообще туда попали?
- Мы первые в Пермском крае, кто поехал на путину на Камчатку. В Перми существует отряд путинного направления «Кама», они ездили на Сахалин.
В начале 2023 года руководитель пермского сельхознаправления нам предложила поучаствовать в эксперименте. Мы не сразу согласились, всё-таки график «восемь на восемь» напрягал, мы боялись, что не сумеем к нему адаптироваться. Но потом 12 самых отчаянных поехали на путину. И не пожалели. Те, кто испытание тяжким трудом прошёл – костяк нашего отряда, проверенные и надёжные люди.
Ты несколько раз упомянул про тяжёлые условия работы, называл странный график «восемь на восемь». Объясни, что это такое?
- Мы работали по договору, в котором было прописано всё, в том числе и график работы, и зарплата. Нам платили за выработку – сколько рыбы обработаем. Бывали дни, когда рыбу не привозили, в таком случае нас отправляли на хозработы: облагораживать территорию, красить, перетаскивать. Были дни, когда мы просто отдыхали, но их было немного.
Мы работали в режиме «восемь часов – работа, восемь часов – отдых», там всего две смены: одна спит, другая работает, потом меняются.
Вы были не единственные стройотрядовцы на объекте?
- Конечно, там были и взрослые рабочие, кто нанимается на работу, и порядка 200 студентов из разных регионов. У нас была отдельная жизнь, мы были одним большим отрядом, среди нас был выбран комсостав из опытных бойцов.
Жили мы в общежитии, ели в столовой. Я привыкал долго – почти две недели. Самая большая трудность в графике: ты отработал смену, поспал, тебе кажется, что прошли сутки, мы ведь так привыкли в обычной жизни, а нет – прошло 16 часов только. Вот ты работаешь, работаешь, кажется, что прошла неделя, а смотришь – три дня всего. У нас сначала болели руки, ноги всё ныло, болело, это всё казалось бесконечным, потом втягиваешься и нормально.
А что вы непосредственно делали на рыбзаводе?
- Завод занимается очисткой, обработкой и заморозкой рыбы, консервы там не делают. Свежайшую рыбу привозили «КАМАЗами» из порта в пяти километрах от завода и перегружали в бункер. Из бункера рыба поступает на ленту, сортировщики делят её по видам и размерам. Потом - на лазер: работник должен положить рыбу так, чтобы луч лазера светил точно на жабры – это прицел для гильотины, которая отрубает голову.
Рыба без головы поступает на машинку, которая разрезает брюхо, из рыбины достают икру или молоки, затем она едет на «ложку» - это шланг, с его помощью из тушки вымывают все остатки. Дальше - весы, работники накладывают рыбу в противни так, чтоб каждый весил 10,3 кг. Затем «таксисты» устанавливают противни в многоэтажную тележку с полочками и везут к шкафам. «Шкафист» - одна из самых тяжёлых позиций, они должны в огромный холодильник очень быстро и плотно забить все эти противни.
В шкафу-холодильнике рыба лежит полчаса – замораживается при очень низких температурах, затем её достают, обливают горячей водой, чтобы отделить противень, получается пласт. Пласт пакуют в очень плотный бумажный пакет, зашивают, везут на хранение в огромные холодильники, откуда уже отгружают заказчикам.
- Я стоял на обработке молоков: сортировал и промывал их, моя напарница их складывала в коробку, доводила вес до 7,55 кг, запаковывала. Я укладывал коробки на поддон, а когда их набиралось 66 штук, увозил к шкафам для заморозки.
Все наши ребята стояли на разных позициях. Девочки – у икорного столика, на который по ленте приходили внутренности, из них надо выбирать икру и молоки без дефектов.
Молоки шли к нам, а икру повторно отбирали, сортировали, направляли в икорный цех, там икорщики её ещё раз промывали, очищали, засаливали, раскладывали по вёдрам и запаковывали их. Этот продукт в основном покупали зарубежные заказчики.
Что делают с отходами? Там и головы, и кишки, и вода от промывки. Куда это всё, обратно в море?
- Нет, там безотходное производство – всё куда-то используется. Что-то идёт на рыбную муку, головы очищают и продают – заказчики на них тоже есть. То, что нельзя использовать – идёт на корм крабам, которых там выращивают.
Отдохнуть, Камчатку посмотреть удалось?
- За территорию завода мы не выходили – там опасно, очень много медведей, их привлекает запах рыбы. Я одного видел – он в 20 метрах от меня в мусорке копался. Я потихоньку за угол общаги спрятался и наблюдал. Охранники его прогнали потом.
После окончания работы мы с ребятами поехали в Петропавловск-Камчатский. Это потрясающий город. Нас там удивили люди – отзывчивые, невероятно любящие свой город, свою природу. Представляете, мы поднялись на сопку, там в беседке сидели люди – отдыхали, ели, выпивали, вдруг какая-то женщина достала тряпку и протёрла стол и скамейки. Для нас это было удивительно, мы к такому поведению не привыкли. Это же не в городе – на природе дело было. Чистота там невероятная везде.
Удивляло также близкое соседство цивилизации и дикой природы, потрясающие виды на океан, сопки, отсутствие отечественных автомобилей – все ездят на японских машинах.
Что ты вывез с Камчатки? Я не имею в виду ведро икры, конечно.
- Икры я тоже привёз. Но в целом для меня Камчатка стала открытием – там совсем другой мир, другие люди, другой менталитет. Да что говорить, я впервые в жизни на самолёте летал, свежие морепродукты пробовал, медведя живого увидел, заработал более 200 тысяч рублей, работал в жёстком графике и не сдулся, выдержал. Камчатка для меня стала проверкой пригодности к жизни и поводом для гордости и за себя, и за своих товарищей.
* ПутИна – время (сезон) интенсивного промышленного рыболовства в конкретном районе реки или моря.
Автор Яна Агеева
